Недавно Казахстан принял решение о строительстве Балхашской теплоэлектростанции. Это произошло в рамках визита президента Южной Кореи Ли Мен Бака с большой бизнес-делегацией, члены которой подписали ряд важных договоров и меморандумов с казахстанской стороной. «Наконец, мы вышли на подписание соглашений о Балхашской ТЭС и газохимическом комплексе в Атырауской области общей стоимостью девять миллиардов долларов», — сказал Нурсултан Назарбаев.

Ожидая приток будущих миллиардов в экономику Казахстана, мы не можем заострить внимание на том, что вокруг озера проживает почти четверть населения страны. Мы понимаем, что выбор озера необходим для функционирования новой теплоэлектростанции, однако Балхаш уже задыхается от выбросов предприятий корпорации «Казахмыс», а также от уменьшения водного притока с территории Китая. Известно и то, как наши промышленные предприятия относятся к экологии, поэтому бить в колокола надо уже сейчас. Ведь сжигание более 8 млн тонн угля на новой ТЭС усугубит итак плачевное состояние естественного водоема. Не хотелось бы получать в одночасье второй Арал.

Балхашский проект в цифрах и фактах

В 70-е годы XX века для электроснабжения южной зоны Казахстана был подготовлен проект строительства Южно-Казахстанской ГРЭС мощностью 4 000 МВт на экибастузском угле. Сооружение этой ГРЭС с жилым поселком Улькен было начато на юго-западном берегу озера Балхаш. Затем в связи с резким спадом промышленного производства, снижением электропотребления строительство ГРЭС было остановлено.

Прошло время. Необходимость сооружения мощного энергообъекта вновь встала в повестку дня. В соответствии с программой развития электроэнергетики страны до 2030 года правительство в 2007 году приняло решение о строительстве уже Балхашской ТЭС мощностью до 3000 МВт на ранее отведенной и частично освоенной площадке строительства Южно-Казахстанской ГРЭС.

Предполагалось построить Балхашскую ТЭС на государственные деньги на основе технологий зарубежных партнеров. Но оказалось, что в Казахстане уже нет компаний специализирующихся на строительстве таких объектов. Поэтому правительство объявило тендер, который выиграли корейские компании – Korea electric power corporation (KEPCO) и одно из подразделений мирового конгломерата– Samsung C&T.

Теперь обратим внимание на условия тендерной документации Балхашской ТЭС. По сведениям наших информированных источников станция должна была иметь следующие характеристики.

Установленная электрическая мощность станции – 2 640 МВт;

Годовая выработка электроэнергии – 17 160 млн кВт/ч;

Годовой отпуск электроэнергии – 15 444 млн кВт/ч;

Компоновка – модульная – установка 2-х модулей по 2 энергоблока;

Мощность энергоблока – 660 МВт

Сроки строительства:

1-ый модуль 2 х 660 МВт (1320 МВт) – 2008 — 2013 год (66 месяцев);

2-ой модуль 2 х 660 МВт (1320 МВт) – 2011 — 2016 год (72 месяца).

Топливо:

Уголь Экибастузского каменноугольного бассейна

Потребление: после введения 1-го модуля – 4324 тыс. тонн/год;

после введения 2-го модуля – 8648 тыс. тонн/год.

ТЭО было разработано институтом «КазНИПИЭнергопром» и прошло согласование в соответствующих государственных органах.

В 2008 году тогда еще глава «Самрук» Канат Бозумбаев отметил, что общая стоимость проекта составит 542 млрд тенге, ожидаемый срок окупаемости проекта — 9 лет.

Отметим, что Балхашская ТЭС — самый сложный проект за всю историю независимости Казахстана. Наши госменеджеры никогда не брались за проект такой энергетической, экологической и финансовой значимости. Поэтому для них это уникальный шанс показать свои знания, умения, навыки в рамках такой инновации как угольная электростанция. Пока ситуация складывается неоднозначная.

Экология Балхаша как сценарий фильма ужасов

Об экологической ситуации на озере Балхаш можно писать сценарий фильма ужасов. Основные игроки, влияющие на озеро – водопользователи на территории КНР и корпорация «Казахмыс». Если на первых можно влиять на межгосударственном уровне, то на медный гигант не может повлиять ни один высокопоставленный чиновник.

Не секрет, что предприятия медного гиганта регулярно загрязняют воду озера и окружающую среду. Постоянные аварии на очистных сооружениях ежегодно приводят к серьезным последствиям для здоровья жителей города Балхаш и окрестных поселков.

Например, в 2008 году из-за аварии на напорном коллекторе в озеро попало более 234 млн кубометров промышленных отходов. Корпорация «Казахмыс» отделалась легким испугом — ее оштрафовали всего на 8 млн тенге.

Среди комплекса проблем, накопившихся в Или-Балхашском бассейне, особое место занимают вредные выбросы местного горно-металлургического комбината. Они составляют около 600 тыс. тонн в год. В начале 90-х годов при ежегодном объеме выбросов 280—320 тыс. тонн в год на поверхности озера оседало 76 тонн меди, 68 тонн цинка, 66 тонн свинца. Сейчас с увеличением выбросов почти в два раза, во столько же раз возросло и загрязнение водоема и атмосферы. Причем тяжелые металлы поступают в озеро и с хвостохранилища комбината, особенно большая концентрация распространяется при пыльных бурях.

По данным экологов, в районе озера свернуты множество программ мониторинга окружающей среды. Они остались без должного финансирования, и поэтому отслеживать деградацию флоры, фауны, качества воды, воздуха и почвы – с каждым годом все проблематичнее.

Опустынивание дельты рек, аварии на очистных сооружениях одной из богатейших компаний Казахстана регулярны. Ее руководство в случае внезапных аварий легко принимает решение перенаправлять неочищенные отходы прямиком в озеро.

Другими словами, после завершения строительства БТЭС попадет в злостную компанию предприятий-загрязнителей. Всем известно, что зольность экибастузского угля, превышает 40%. На первом этапе работы ТЭС будет сжигаться 4 млн тонн угля в год, поэтому очистные сооружения должны быть фантастически эффективными, чтобы не превратить все окрестности озера в марсианский ландшафт. А что будет, когда объем сжигания угля достигнет 8 млн тонн?

Кстати, против строительства Балхашской ТЭС в свое время выступил министр охраны окружающей среды Нурлан Искаков. Он обоснованно сомневался в ряде деталей проекта и высказал мнение, что этот проект не пройдет общественных слушаний.

Долгие обсуждения после быстрых решений

Строительство Балхашской ТЭС неоднозначно еще и тем, что президенты Казахстана и Южной Кореи обсуждали этот проект три раза и все три раза подписывали основополагающие документы.

В первый раз документ обсуждался во время визита корейского президента Ли Мен Бака в Казахстан в 2009 году, во второй – в апреле 2010 года — когда наш лидер посетил Сеул и в августе 2011 года – главы двух стран объявили об успешных переговорах.

Доли участия также менялись несколько раз. Сначала проект был между «Самрук-Энерго» и корейским консорциумом, потом «Казахмыс» купил долю в 10%, затем снизил до 5% и вот теперь опять остались два первоначальных участника.

Эти факты говорят о ряде спорных моментов в позициях сторон. Каждому обсуждению на высшем уровне предшествовали переговоры между экспертами.

Мы не претендуем на исчерпывающие знания в энергетике и углесжигании. Но давайте остановимся на спорных моментах — в позиции корейских компаний и их видении ситуации. Вкратце это выглядит так: южнокорейские партнеры соберут средства под гарантии контракта с правительством Казахстана, построят, и будут управлять станцией.

KEPCO и Samsung возьмут на себя риск привлечь деньги на строительство станции. С учетом их доли в 75% — это более $3 млрд. Трудно понять, по какой схеме будут работать акционеры. Отдадут ли нам корейцы 75% после того как окупят свои инвестиции и получат прибыль? Или продадут в оффшор, и только потом мы сможем выкупить станцию?

Информация к размышлению

Интересуясь новостями Южной Кореи по этой теме мы натолкнулись на следующие данные. В октябре 2010 года корейские информационные агентства сообщили, что стоимость проекта Балхашской ТЭС составит $3,8 млрд.

Вот еще одна интересная информация о потенциальном инвесторе, который во время подписания контракта века терпел колоссальные убытки. Только во втором квартале 2011 года KEPCO (51% у правительства Кореи) заявила о чистом убытке, который увеличился до 1,087 трлн вон. Более $1 млрд чистых убытков на момент подписания контракта с правительством Казахстана!!!

На фоне KEPCO, почти $440 млн чистой прибыли второго инвестора — Samsung C&T в 2010 году выглядят не так уж плохо. Тем более, что данная компания только восстанавливается после действительно неудачных 2008 и 2009 годов, когда прибыль была значительно ниже.

Увлекательные партнеры для привлечения средств, однако. Чтобы никто не сказал, что финпоказатели этих фирм упали внезапно, можем добавить, что у Samsung C&T прибыли падали с 2008 года, когда их и выбрали соинвесторами по тендеру. Причем KEPCO нередко дотируется правительством Южной Кореи и миллиардные убытки ни для кого не новость.

Вот для примера информация о строительстве ТЭС во Вьетнаме другой корейской компанией – Doosan heavy industries. В корпоративных новостях пишут о гигантском контракте. «15 декабря 2010 года Doosan получил проект на строительство ТЭС, стоимостью $1,3 млрд во Вьетнаме. Президент Doosan heavy industries & Construction подписал договор с AES-VCM Duong электроэнергетической компанией на строительство ТЭС во Вьетнаме мощностью 2х620 мегаватт. Doosan выступит в роли подрядчика, и построит завод в провинции Quang Ninh к 2015 году». Неплохо выглядят $1,3 млрд на 2Х620 МВт во Вьетнаме на фоне $4,5 млрд на 4Х660 МВт в Казахстане.

Тут возникает вопрос к «Самрук-Энерго». Неплохие деньги почти $1 млрд? Что же получается: во Вьетнаме лучше условия для строительства ТЭС, чем в Казахстане? Или Doosan дает неверную информацию? А может наши менеджеры менее профессиональнее вьетнамских? Давайте по примеру национальных спортивных сборных дадим гражданство корейским и вьетнамским специалистам, чтобы они рассчитывали проекты по низким ценам.

Было бы хорошо, если в «Самрук-Энерго» нашлись специалисты, которые способны обосновать стоимость проекта в $4,5 млрд или бы хотя бы в общих чертах $1 млрд, который должен вложить Казахстан.

Энергетические тарифы поют романсы

Заслуживающий доверия источник в Южной Корее неоднократно высказывал мнение, что корейские компании недовольны тарифами на электроэнергию в Казахстане. Если в самом начале отпускной тариф на электричество с БТЭС предполагался на уровне 8,68 тенге за 1 квт/ч (срок окупаемости 28 лет), то сейчас наши чиновники от энергетики даже не могут предполагать стоимость киловатта.

Кстати, глава минэнерго Сауат Мынбаев в свое время выражал большие сомнения в реализации проекта, если тариф не впишется в рамки АРЕМ. «Тариф 8,68 тенге подсчитан из расчета, что проект на 75% будет реализован за счет заемных средств и на 25% – за счет собственных. Любое увеличение заемных средств очень чувствительно к тарифам: чем больше займов, тем выше тариф. Если по тарифам станция не впишется в границы, установленные АРЕМ, проект реализован не будет», — отметил С.Мынбаев.

При этом власти Южной Кореи чрезвычайно жестко ограничивают свои энергетические компании в тарифных аппетитах. Поэтому KEPCO недовольна тарифами и в своей стране. Цены за 1квт/ч в Корее начинаются от 20 тенге для городских жителей и гораздо ниже для предприятий. Вместе с этим увеличения тарифов редко затрагивают фермеров, больше касаясь городских пользователей.

Есть проверенный временем прием инвесторов – это удорожание проекта и повышение тарифов в ходе строительства. Этим страдают практически все проекты, финансируемые по такой схеме из бюджета.

Год назад КазТАГ писал о неумении казахстанских чиновников вести переговоры с азиатскими компаниями. Видно, что за истекший год наши высокопоставленные патриоты ничему не научились. Поэтому в договоре о строительстве Балхашской ТЭС должен быть пункт о подконтрольности тарифов и жестких санкциях за его нарушение. Просьба к директорам «Самрук-Энерго» перечитать договор. Пункт есть – можно говорить о профессионализме. Нет такого пункта – значит, завтра весь юг Казахстана останется в заложниках иностранного инвестора.

Атомный след тепловой станции

Интересно отметить два факта. Samsung C&T на территории своей страны занимается монтажом атомных электростанций. Корейские информагентства сообщали, что Корея отдаст 5% в KEPCO Казахстану в обмен на долю в урановом месторождении. Новость появилась как раз после частного визита корейского конгрессмена в Казахстан и его встречи с представителями правительства республики.

Напомним, что покупка урана и участие в добыче его в Казахстане – стратегическая цель корейских компаний. Любая, даже частная корейская компания знает, что если заключит подобный договор в Казахстане – она немедленно получит бонус от правительства своей страны на финансирование контракта.

Есть достоверная информации о том, что корейская сторона не отзывала своего предложения принять участие в строительстве АЭС в Казахстане. Она неоднократно озвучивала его на встречах с казахстанскими партнерами.

Другое дело, что АЭС вопрос больше политический, чем экономический. Было бы крайне странно, если бы корейские интересы лоббировал Владимир Школьник, связанный родственными узами с топ-менеджерами «Росатомпрома». Все знают, что произошло, когда застопорился проект российской АЭС в Казахстане после отказа северного соседа передать «Казатомпрому» полные технологические данные, чтобы Казахстан мог самостоятельно обслуживать станцию.

Поэтому корейские переговорщики были крайне осторожны ибо знают, что Казахстан находится в атомном фарватере Российской Федерации. Любые попытки корейских компаний пойти ва-банк в Казахстане могут негативно сказаться на намерении России построить газопровод через КНДР в Южную Корею.

По данным КазТАГ, можно сказать одно – правительство Казахстана намерено построить АЭС и, вероятно, попытается сделать это по старинке: начав с секретных переговоров и договоров. Кстати, вот что сказал российский академик Евгений Велихов по сообщению сайта премьер-министра Карима Масимова.

«Казахстан является самым мощным поставщиком ядерного топлива. Но нужно сказать, что просто поставлять топливо невыгодно. Надо поставлять конечный продукт, а это, прежде всего, электроэнергия, вырабатываемая на атомных электростанциях. Не исключено, что придет время, когда Казахстан будет поставлять атомную электроэнергию — это вполне возможно для вашей страны», — сказал всемирно известный ученый.

Точку ставить рано, нужна запятая

Строительство Балхашской ТЭС может стать катализатором для казахстанской энергетики и для будущих предприятий.

Почему бы Казахстану не стать страной с самой дешевой электроэнергией. Своего рода электродержавой со своими электромобилями, ветровой и солнечной энергией.

Порой забавно слушать наших чиновников, которые говорят о дороговизне электроэнергии в той же Японии и требуют от граждан привыкать к подобным реалиям.

Но, извините! В Японии чиновники совершают харакири, прыгают с небоскребов на худой конец, если их подозревают в преступлениях или они сами чувствуют свою вину. Раз берем пример с Японии или Кореи, давайте брать его во всем.

Поэтому предлагаем для начала опубликовать договор о строительстве Балхашской ТЭС в открытом доступе. А в случае если наше правительство откажется предоставить проект договора, то обратимся к властям Южной Кореи, чтобы расставить точки над i…

И здесь вполне уместно привести слова главы государства Нурсултана Назарбаева:

«По моему поручению правительство подготовило законопроект об энергосбережении, повышении энергоэффективности. Прошу оперативно внести на рассмотрение этот важный вопрос», — сказал президент на открытии пятой сессии четвертого созыва парламента. Он рассказал, что президент Южной Кореи Ли Мён Бак в ходе прошедшего госвизита в Казахстан заметил, что потери электроэнергии на сетях Казахстана составляют 20%, а в Корее эта цифра составляет — 4%.

«Он сказал, вы могли бы не строить станцию (Балхашскую ТЭС — КазТАГ), если вы начнете нормально экономить на передаче электроэнергии. Почему наше правительство не занимается изучением такого опыта? Мы, прежде всего, теряем электроэнергию на старых производствах», — подчеркнул президент.

Источник: www.zakon.kz