Проблема бурового шлама в большей степени надумана, а его экологическая опасность — преувеличена. Об этом говорили участники прошедшей в Сургуте конференции «Промышленная безопасность: Утилизация ПНГ, нефтяного и бурового шлама, ликвидация нефтяных загрязнений».

«Несовершенство и взяткоемкость нашего законодательства привели к тому, что отходы бурения вышли на первое место среди всех факторов влияния на природу нефтяной промышленности», — заявил заместитель начальника управления экологической безопасности и природопользования ОАО «Сургутнефтегаз» Андрей Драндусов. По его мнению, самую большую проблему для экологии все-таки представляют разливы нефти в результате порывов трубопроводов. На второе место Драндусов поставил строительство инфраструктурных объектов: дорог, линий электропередач и т.д., что неминуемо ведет к изменению и нарушению экосистем на значительных территориях. «Все, кто ездил из Сургута в Ханты-Мансийск, видели гектары высохшего леса вдоль дороги, — напомнил Андрей Владимирович. — Там не было никаких разливов нефти. Просто проложили дорогу».
В то же время буровой шлам, согласно разнообразным данным, в том числе исследованиям ученых, проходит по 5-4 классу опасности (малоопасный и практически неопасный).
Буровой шлам на 80% — это горные породы естественного происхождения, на 20% — остатки бурового раствора. Предполагается, что вместе с ним в выбуренную породу попадают тяжелые металлы и другие токсичные вещества. Но в последние годы компании, работающие в Югре, исключили из рецептуры буровых растворов нефть как наиболее токсичный компонент и перешли на вещества, способные к самостоятельному разложению в природной среде. Исследования ученых Научно-исследовательского центра экологической безопасности и работы Института леса СО РАН в период 1994-1996 годов не выявили высокой токсичности отходов бурения. «На момент обследования на загрязненной отходами бурения территории мы наблюдали возобновление ивы, березы, осины, там закрепились сфагновый мох, осока, пушица и другие травы», — говорит доктор биологических наук Владимир Седых.
«Мы много лет обсуждаем опасность бурового шлама и много лет буксуем практически на одном и том же месте», — отметил начальник Управления охраны окружающей среды ООО «РН-Юганскнефтегаз» Виктор Ольков. Академик РАСХН Анатолий Писаренко объяснил живучесть проблемы амбициями определенного круга людей, стараниями которых внедрение природосберегающих технологий буксует многие годы.
Около 20 лет назад Сургутнефтегаз начал финансировать научно-исследовательские работы по созданию инновационной технологии, позволяющей экологизировать процесс утилизации шламовых амбаров. «Мы сами, вместе с Институтом леса СО РАН им В.Н.Сукачева, разработали руководство и проектную документацию для наиболее экологичной, экономичной, учитывающей региональные особенности, технологии лесной рекультивации шламовых амбаров без их засыпки», — рассказал Андрей Драндусов.
У лесной рекультивации — три составные части. Это усиленная конструкция шламового амбара. Это экологизация самого процесса бурения, уход от токсичных опасных реагентов, которые используются для приготовления бурового раствора. И, наконец, жесточайший контроль на всех этапах производственного процесса. При соблюдении всех условий шламовый качественно построенный амбар принесет вреда природе не больше, чем дачный поселок.
Непосредственно на лицензионных участках Сургутнефтегаза лесную рекультивацию внедрял главный научный сотрудник Института леса СО РАН, доктор биологических наук Владимир Седых. Именно к нему двадцать лет назад руководители предприятия обратились с просьбой сделать обзор: насколько научно-обоснована технология засыпки шламовых амбаров песком. Ученый обнаружил, что никто и никогда этот способ не обосновывал. «В 1986 году Главтюменьнефтегаз ввел технологию в производство, руководствуясь простой логикой: раз шламовый амбар представляет из себя яму на землях лесного фонда — нужно ее засыпать. Нефтяные компании стали засыпать шламовые амбары грунтом, не понимая, для чего и зачем это делают. Операция научно необоснованная и не решает вопроса ликвидации шламовых амбаров и естественного возвращения этих земельных участков в природную среду», — такой вывод сделал ученый. Взамен он предложил лесную рекультивацию, и руководители Сургутнефтегаза дали добро вопреки существующим тогда нормам и правилам. Пользуясь этой технологией, компания уже рекультивировала около 2000 шламовых амбаров.

По многолетним наблюдениям ученых, эта технология создает наиболее благоприятные условия для возрождения земли и растительности. «Под действием воды, кислорода и растений буровые отходы разлагаются, — поясняет Владимир Седых. — На высоких сухих участках формируются насаждения из ивы, сосны и березы, на сырых плоских участках растет рогоз. Более того, растительность, сформировавшаяся на отходах бурения или в зоне их воздействия, разнообразнее по видовому составу, чем исходная».
В общем и целом технология выглядит более естественной, чем отсыпка грунтом, поскольку основную работу делает природа. Шламовый амбар, прошедший лесную рекультивацию, через 5-10 лет легко вписывается в окружающую среду: он зарастает травой, кустарником и молодым леском.
По мнению Алексея Безденежных, начальника отдела экологии ООО «ЛУКОЙЛ — Западная Сибирь» решить вопрос на уровне региона — быстрее и проще, чем на уровне федерации. «Возможно, стоит разработать единую для региона технологию и нормативы по определению опасности бурового шлама и перевода его в разряд почвообразующей породы», — предлагает он.
Участники конференции в большинстве своем оценили лесную рекультивацию как пример позитивного влияния на окружающую среду. «При нынешней технологии бурения скважин ее можно распространить на всю территорию нефтегазового комплекса Западной Сибири», — подчеркнул Виктор Ольков.
Но, чтобы метод занял достойное место в практике недропользователей, придется пересматривать старые взгляды и привычные подходы к проблеме.
Что ж, нефтяные компании вправе на этом настаивать. Они все больше инвестиций вкладывают в охрану окружающей среды. Им не все равно, насколько эффективно работают эти деньги.
Участникам конференции пока не удалось поставить точку в этом сложном вопросе. По мнению Сергея Пикунова, у округа недостаточно полномочий для решения проблемы шламовых амбаров, поскольку они регулируются федеральными законами. Однако порой для решения вопроса важны не только полномочия, но и добрая воля и искреннее желание добиться результата. Судя по тому, что заместитель губернатора ХМАО-Югры Сергей Полукеев, который вел конференцию, возглавил рабочую группу для подготовки главного документа форума — Резолюции, такое желание имеется. По крайней мере, у участников рынка появилась надежда, что чиновники на этот раз тему не «замылят».

Источник: ura.ru