class=»eliadunit»>
Я стою недалеко от входа на старинное еврейское кладбище. Оно отремонтированное и чистое. Около входа растут розы и расположены аккуратные новенькие скамейки и  беседки, увитые виноградной лозой. Стальное небо плачет дождем. На кладбище кроме нас троих живых душ нет. Мой друг вместе с гидом ушли вперед, чтобы посмотреть, можно ли обойти его кругом и посмотреть все захоронения.
Кричать им бесполезно, да и нельзя беспокоить покой мертвых. Я решаю, что мои друзья не заблудятся, и иду обратно. По дороге, совершенно внезапно, встречаю двух француженок. Здороваюсь на ходу.
Я иду и думаю, что ситуация складывается довольно глупо – приехала на другой конец света, нашла еврейское кладбище, но выпила на жаре столько воды, что не могу прочувствовать момент. Может быть это зачем-то нужно? – на бегу думаю я.
О, я практически добежала. У одной из первых могил сидит пожилой мужчина. Рядом с ним еще двое, помоложе. Спрашивает меня по-английски, кто я, откуда, еврейка ли  я. Сначала отвечаю ему на все вопросы, а потом, уже по-русски спрашиваю сакраментальное для меня: «А где здесь туалет»?
Они смеются, и показывают. Втроем начинают мне советовать – куда идти, причем все трое советуют разное. Практически хохочут, наблюдая мои метания по маленьким тропинкам. Считаю метры и вижу, наконец, дощатый домик. Ура.
Подхожу к людям, мою руки – в Узбекистане во многих общественных местах краны расположены совершенно неожиданно – посредине танцевального зала в открытом кафе, рядом со скамеечками у могил на кладбище.
Благодарю своих спасителей, и разговор завязывается сам собой. Эта беседа, полная эмоций, советов и жизненной мудрости, поставила вверх дном все то, что  я прочитала и узнала до этого.
Вообще существуют разные теории о  появлении евреев в городах Шелкового пути. И историки, и гиды, и представители общины сходятся только в одном – все евреи пришли на территорию современного Узбекистана со стороны Ирана. В Самарканде, например, по мнению нашего гида Елизаветы, а она историк и краевед, они появились в VII веке.
В Бухаре евреи, по официальным данным, начали жить примерно с XVI века, они были выходцами из Хорасана и Ирана. Община была довольно большая, в СССР жило около  двадцать тысяч человек. Наш бухарский гид, молодой, но влюбленный в свое дело историк Афзал, утверждает, что  евреи ежемесячно платили налоги на веру, должны были носить красный или черный пояс, строить дома ниже, чем у мусульман, при въезде в город спешиваться, а по территории Бухары им было позволено передвигаться только на ишаках. Ежемесячно мужчины должны были получать удары плетьми или принять ислам.  Во времена последнего эмира Саид Алим-хана, благосклонного ко всем нациям, в период 1910-1920 годов, все наказания были отменены. Герб Алим-хана – это полумесяц и звезда Давида. Правда, насчет звезды Давида, утверждается, что это просто шестиконечная звезда, имеющая также важное значение и  в мусульманской культуре. Экономисты эмира были евреями, также при последнем эмире был построен первый банк, в котором работали евреи. 
В середине XVI века в Бухаре построили три торговых купола, в том числе и купол менял –Саррафон, в котором евреи города совершали валютные операции.  Вообще в средние века иудеи занимались ремесленничеством, мелкими работами и различной починкой, ремонтом обуви и часов. Многие из них были цирюльниками, знахарями и лекарями, также они занимались денежным и валютным обменом, были посредниками в операциях  купли и продажи. В Бухаре до сих пор сохранился еврейский квартал – Махали-кухма и две действующие синагоги. Исторический центр города –  водоем Ляби Хауз, сооруженный чиновником Надиром Диван-беги в XVII веке – невероятной красоты комплекс из  трех медресе и пруда, являвшимся одним из 104 городских водохранилищ вплоть до XX века, также расположен в еврейском квартале. Роберт Альмеев, в своей книге «Легенды древней Бухары» утверждает, что  площадь нынешнего пешеходного центра принадлежала еврейской вдове, которая ни в какую не хотела продавать свой двор Диван-беги. Сановник долго уговаривал вдову продать землю за любые деньги, и даже обратился к хану, чтобы получить это место. Но Имам Кули-хан отдал дело на рассмотрение муфтиев, и суд постановил, что евреи могут пользоваться теми же правами, что и мусульмане, потому что они платят «джизье», налог на право сохранения своей религии, и земля так и осталась у еврейской вдовы.  Диван-беги ограничился строительством небольшого бассейна около дома пожилой еврейки и проложил рядом с ее домом небольшие каналы, которые в итоге начали подмывать фундамент. Когда вдова пришла к Вельможе, то сказала, что ей не нужны деньги, но попросила взамен землю, на которой она сможет построить синагогу. Диван-беги согласился, и в Бухаре была построена синагога, на земле, когда-то принадлежавшей мусульманскому высокопоставленному чиновнику. А  водоем стали называть Ляби-Хауз, что означает «у пруда». Примерная дата постройки комплекса 1620 год.  Среди местных жителей  бытует и другое имя этого места: Хауз-и Базур, что значит: «построенный с принуждением».
Недалеко от этого места, с другой стороны от еврейского квартала, и находится еврейское кладбище. Там я и познакомилась с Носимом и его старшим сыном Михаилом.
Еврейское кладбище восстановлено на деньги благотворительного фонда «Бухара» в Америке. Наш гид рассказал, что этому месту более 300 лет, и оно ни разу не было целиком разрушено, а могилы XIX века, можно определить по надгробным камням.  Носим, правда, утверждал, что кладбище очень старое и ему уже 2030 лет.  Но эти данные, археологами и учеными не подтверждены.
На одной из скамеечек кладбища бухарский еврей Носим и рассказал мне историю своей сложной и яркой жизни практически с самого начала. Носим пожилой, безбородый, грузный, до черноты загорелый. У него широкие плечи и очень сильные, большие ладони. И много-много морщинок вокруг ярких темных глаз. У него шунтированное сердце, там две пружины стоит. И если он умрет в Узбекистане, то надеется, что сыновья его похоронят на семейной могиле. Он весь как старинная, резная, потемневшая от времени шкатулка из орехового стебля.
По профессии бухарский еврей Носим – маляр и штукатур. Когда он пришел на стройку, бригадир–узбек смеялся над ним, и говорил, что это анекдот: еврей-штукатур. Но когда Носим стал чемпионом в Узбекистане по штукатурно-малярному делу, а в дополнение к золотой медали в родной стране занял четвертое место в Таллинне (Кохла–Ярве), в Эстонии, то бригадир смеяться перестал.  
– Сейчас я покажу тебе газеты: здесь – Брежнев, а здесь – я. А сейчас я никому не нужен.  Я  должен был поехать в ГДР, на конкурс, но мать не пустила, сказала, что еврей в Германию ехать не должен. Во время Олимпиады в Германии были убиты девять израильтян. Когда это случилось, мама говорила мне: «Телевизор, телевизор-то посмотри!». А у меня уже вся форма была готова – куртка замшевая с кистями, кроновые туфли, мощные, на змеиной коже, нейлоновая рубашка, тогда модно было. Красный платок у меня был, алый, чтобы завязывать. Все мне оставили, но я не полетел. Так хотел посмотреть Германию.
Носим говорит на русском, иврите, английском, французском, узбекском, таджикском так, что «не литературно, но на базаре его точно не обдурят».
 — Я уехал в Израиль в 95 году. Чем я только не занимался там, только мертвых не мыл, остальное все делал. Израиль, это обетованная земля, я все там посмотрел, везде пожил, но сложно там. Моя семья через 20 дней обратно вернулась, не захотела жить там, ведь Бухара –  самый хороший город в Узбекистане, да и вообще самый лучший город. Ну а я со своим старшим сыном остались в Израиле, работали мы очень много. Через год я приехал сюда, повидать семью, а потом вернулся обратно.  В Израиле ведь, если год не проживешь, то паспорт не дают, ты там как вольный слушатель. Но с дарконом тебя уважают. Чтобы уехать из Израиля в Америку нужен залог, машина там, ну или квартира.
В какой-то момент я уехал в Канаду, а оттуда в Америку и прожил в США  8 лет, без документов, их никакой возможности сделать не было. Сейчас вернулся сюда, в Бухару, потому что у меня младший сын уже двух внуков родил, и я не был на могиле матери.
На глаза Носима наворачиваются слезы. И он начинает рассказывать историю своей семьи, приглашает в гости,  показать дом, быт и  фотографии. Мы с удовольствием принимаем приглашение.
— Четыре поколения семьи жили здесь. Мы – иранские евреи. Мой дед пришел сюда из Ирана, шелковым путем. Многое евреи пришли в Бухару из Ирана, с купеческими караванами. Мою бабушку убили басмачи, когда ей был всего двадцать один год. Наша семья живет в районе Амир Обот – улице, подаренной евреям эмиром.
Спрашиваю, как так вышло, что эмир подарил евреям улицу? Носим задорно смеется, и рассказывает свою версию исторических событий.
 — Когда начали приходить караваны с торговцами евреями, многие из них тут осели.  Эмиру Бухарскому это понравилось, евреи же – ученые, мудрые люди всегда были, и тогда он спросил, что сделать, чтоб мы остались? И мы сказали ему, что нам нужны синагога и кладбище.  Он дал нам землю, которая куплена золотом. Сейчас кладбище  находится под юрисдикции ЮНЕСКО.
Надо заметь, что легенд о появлении бухарских евреев много: от той, что рассказал Носим, до той, что эмир сильно болел, и великий еврейский лекарь из Ирана согласился переехать в Бухарский эмират только при условии, что вместе с ним переедут еще 10 человек и они смогут построить синагогу и исповедовать иудаизм.
В Америке Носим жил сначала в Бруклине, а потом в Квинсе. Он рассказал еще очень много о своих скитаниях,  о том, как он переехал в Канаду и сидел там в тюрьме, как его выпустили под залог, потому что начальницей тюрьмы была иранка, которая расцеловала его за то, что он иранский еврей из Бухары, и о том, как он прожил 8 лет в Америке без документов, и пытался их сделать, и том, что он всегда хранил узбекский паспорт и израильский теудат зеут  (удостоверение личности), о том, что мечтает выехать в Америку, но ему не дают визу, и он не понимает, почему. Он не может увидеть свою вторую жену уже 9 лет, что он снова живет в Узбекистане.  У меня много всего в США было. Машина, дом, сейчас в нем жена и дочь живут. Но он не может продать там машину и получить деньги здесь
Вообще бухарским евреям не дают сейчас визу в Америку, даже туристическую, и они не понимают почему. Носим и его семья просили, чтобы я написала об этом, может быть тогда, им дадут визу.
-160 долларов за вход надо отдать. В итоге уже около 3500 долларов я им уже отдал и все без результата.
 Спрашиваю, большая ли сейчас община живет в Бухаре.
— Очень мало нас осталось. Нас тут можно в красную книгу записать – всего сто два человека. (Опять же, данные Носима рознятся с официальными источниками, по их данным бухарских евреев осталось 300-400 человек). Есть один еврейский миллиардер. Сейчас узбеки живут в еврейском квартале, там где раньше наши жили. Но все хорошо, никто  никого не притесняет.  Все нас тут знают, уважают. Есть синагога, даже две, культурный центр, раввин, да и спонсоры нам помогают из Америки и Израиля.
Анна Берова
mjcc.ru

Источник: gorskie.ru