Из городка Бранденбург вдоль Эльбы на север ведет живописная дорога — через поля, луга, леса и маленькие деревушки. Сейчас дорога перекрыта. Трасса номер 195 всегда должна оставаться свободной для машин технической «скорой помощи» на случай прорыва дамбы. А дамба — она совсем рядом с дорогой, и вода на той стороне всего в нескольких сантиметрах. Еще чуть-чуть — и трассу бы залило, как это произошло в последнем поселке этой федеральной земли на границе с Саксонией-Анхальт.
Здесь, в Гарце, Эльба подобралась уже на несколько метров к жилым домам. Катастрофа все ближе. «Чаша полна», — задумчиво произносит пожилой селянин, отхлебывая пиво из бутылки. Вместе с двумя соседями он сидит в лучах заката на пока еще сухой скамейке, а прямо у ног вода бесшумно струится на север.
А если дамбу прорвет?
Такого наводнения в этих местах не припомнит ни один из старожилов. Хорошо, что уровень воды в реке больше не растет. Но в ближайшие дни он и падать не будет. Так что Эльба и дальше всей своей мощью продолжит давить на дамбы и постепенно их подмывать. Тем не менее жители Гаарца остаются оптимистами. «Дома тут стоят уже давно», — замечает Хайке Мертенс (Heike Mertens). Последний раз дамбу здесь прорывало 130 лет назад. Что будет, если ее прорвет и в этот раз? Об этом Хайке предпочитает не думать.
В 40 километрах выше по течению, в местечке Нойхаус, наводнение — тоже главная тема, будь то у кассы в местном супермаркете, в деревенском кабачке или у придорожного киоска с закусками. Здесь, на крайнем северо-востоке Нижней Саксонии, живут две с половиной тысячи человек.
Но сейчас этот тихий поселок скорее похож на взбудораженный табор — везде машины бундесвера, пожарные, службы технической помощи. В переулках и на лужайках — палатки, штабные машины, полевые кухни, туалетные домики. Население Нойхауса более чем удвоилось за счет спасателей и добровольцев, которые мешками с песком укрепляют дамбу и готовы в любой момент кинуться к месту прорыва воды.
Благодарность и коммерция
С таким неожиданным наплывом приезжих Нойхаус справляется неплохо. Местная бензоколонка теперь не закрывается в восемь вечера, а торгует топливом круглосуточно. Продлил часы работы и единственный в поселке супермаркет. На противоположной стороне улицы на киоске висит транспарант: «Спасибо всем спасателям и добровольцам». Чуть ниже — номер мобильного телефона, если кому-то захочется перекусить ночью.
Хозяину ларька Франку Графу (Frank Graf) идея пришла сама собой: «Либо мы сами отправимся заполнять песком мешки, либо попытаемся организовать круглосуточное снабжение».
Вот и стал он день и ночь продавать пиво да сосиски с жареной картошкой военнослужащим бундесвера, водителям грузовиков, добровольным помощникам. «А они мне рассказывают о том, что происходит, — говорит Франк, — иногда сетуют на неорганизованность, нескоординированность действий такого большого числа людей».
Урожай под угрозой
Неорганизованность совсем другого рода расстраивает Клауса Зеебюргера (Klaus Seebürger). Его биоферма находится в паре километров от Нойхауса, и фермер чувствует себя брошенным государством на произвол судьбы.
На полутора тысячах гектаров он с 25 работниками разводит коров, овец, выращивает фураж. Хозяйство Зеебюргера лежит посреди польдера низменности, отведенной под затопление в случае паводка. Несколько полей уже ушли под воду. С некоторых других фермер досрочно убрал урожай, чтобы хоть что-то спасти.
«Это уже пятое наводнение за 11 лет», — напоминает фермер. И только два раза он получил финансовую помощь от государства. «Нам всегда говорят, — возмущается Зеебюргер, — вы же, мол, знаете, где живете, так что это ваши проблемы».
Для фермера тот факт, что отведенная на его поля вода не наносит вреда где-либо в другом месте, — слабое утешение. Если его потери позволяют избежать ущерба другим, то те и должны позаботиться о возмещении его убытков, требует Клаус Зеебюргер. Пока еще он не может точно подсчитать размер ущерба, но исходит из шестизначной суммы. «То, что нам нужно сейчас в первую очередь, так это зимние корма, которых у нас в этом году не будет, — продолжает Зеебюргер. — Получить же их для биофермы особенно трудно».

Источник: www.dw.de